ГЕОПОЛИТИКА
Приднестровье существует уже более 20 лет. Юридически международное сообщество именует нас «левобережным регионом Республики Молдова» и фактически прилагает усилия для того, чтобы найти, наконец, эффективную формулу мирного сосуществования народов, населяющих благодатные берега Днестра.
С приходом к власти в РМ Альянса за евроинтеграцию в пророссийском Приднестровье усилились опасения того, что Молдова активизирует процессы, направленные на объединение с Румынией и рано или поздно станет частью этой европейской страны. Такие ожидания получили новую динамику после того, как Молдова, наконец, обрела главу государства. Новый президент РМ Николай Тимофти подтвердил приверженность заявленному ранее правящей элитой курсу на вхождение в Евросоюз. Даже вариант «без территории Приднестровья» получил право на обсуждение, однако не все силы – политические и экономические – согласны идти в Европу без «Левобережья Днестра».
Если представить, что идея воссоединения народов двух стран, говорящих на одном – румынском – языке, получит право на существование в рамках единого территориального пространства, что же будет с Приднестровьем, которое несколько «выпадает» из этого языкового контекста?
На эту тему «Профсоюзные вести» попросили порассуждать экспертов, представляющих страны, составляющие формат «5+2» («пятерка»: Россия, Украина – гаранты, ОБСЕ – посредник, Евросоюз и США – наблюдатели; «двойка»: участницы переговоров – Молдова и Приднестровье).
Дмитрий Рогозин, спецпредствитель президента РФ по Приднестровью (Москва, Россия):
- Я уверен, что в молдавском обществе найдутся силы, чтобы не допустить зачеркивания государственности республики. Все призывы к румынизации, к унии – путь деструктивный, разрушительный. Сложно представить, что люди всерьез об этом думают. И те, кто так думает, изначально вычеркнули приднестровцев – понятно, что приднестровцы не пойдут в Румынию. И если так будет ставиться вопрос, то подобные действия направлены на разрушение молдавского государства. В ходе моего визита в Кишинев меня заверили, что это – фантастика. Люди должны сами разобраться, чего им хочется – то ли севрюги под маринадом, то ли новой Конституции. Приднестровью нужна стабильность, создание экономически самостоятельного механизма становления республики. Думаю, что на правом берегу Днестра находятся здравомыслящие партнеры, нужно устанавливать режим спокойных отношений. Из врагов нужно делать нейтральных игроков, из нейтральных – партнеров, из партнеров – союзников, из союзников – друзей. Необходимо снижать напряжение, Кишинев должен признать Приднестровье в качестве равноправного партнера. Даже если рассматривать газовый долг Приднестровья: если Кишинев не признает Тирасполь, то это долг Кишинева. Россия не позволит шантажировать Приднестровье и размывать нашу миротворческую миссию. Все построено на воле, нельзя унывать. Правда на нашей стороне, с Вами – Россия, и любой противник ничтожен.
Владимир Коробов, директор Центра исследования Южно-украинского пограничья (Херсон, Украина)
- В экспертном сообществе (особенно это характерно для экспертов России) сложилось мнение, что единственным реальным способом изменить «избранный вектор развития» Республики Молдова и предотвратить ее вхождение в состав Румынии – это в какой-то приемлемой форме осуществить реинтеграцию Молдовы и объединить Бессарабию и Приднестровье, правый и левый берег. По сути это надежда на «приднестровизацию» Молдовы. Следует признать, что рациональное зерно в подобной схеме есть. Действительно, реинтеграция, во-первых, займет время и отдалит, а, может, и отменит насовсем перспективу вхождения Молдовы в Румынию. Во-вторых, Молдова с Приднестровьем – это будет совсем другая страна, с другой элитой, с другой партийно-политической системой, с другим общественным мнением и другим вектором развития. «Переварить» и бесследно «поглотить» Приднестровье молдавским реинтеграторам не удастся. Подобная перспектива благоприятно скажется на геополитическом раскладе в регионе, на отношениях Российской Федерации с ЕС и США. В долгосрочной перспективе Россия от такого решения выиграет. Но что в таком случае произойдет с Приднестровьем, с приднестровским обществом, с гражданами ПМР? К сожалению, о реальных людях, об их жизни и их пожеланиях думают часто в последнюю очередь, по остаточному принципу. Всему Приднестровью и каждому приднестровцу в отдельности может быть нанесена сильнейшая социальная травма, которая исказит жизнь всего поколения приднестровцев.
Можно ли сохранить все без изменений? Нет, общество и регион будут меняться в любом случае. Нужно понять суть изменений и попытаться ими воспользоваться. Возможно ли, что Бессарабия войдет в состав Румынии, а Приднестровье – нет? Да, это возможно, но лишь в результате сговора мировых центров силы. США и ЕС не согласятся, чтобы независимое Приднестровье стало «непотопляемым авианосцем России». Но ведь договорились же американцы и русские о выводе ракет с Кубы и гарантиях независимости Острову Свободы! В принципе это возможно! Прецеденты есть! Возможна договоренность по принципу: «независимость Приднестровья под международные гарантии в обмен на демилитаризацию региона» и плюс кое-какие уступки геополитического характера в контексте будущей войны «США-Иран». Например, Приднестровье в обмен на Грузию, гарантии безопасности Грузии.
Здесь хотелось бы заметить, что граждане Приднестровья и Молдовы – это не какие-то «ноли» в геополитической тетради. Если им удастся понять угрозы, которые над ними нависли, и они сумеют объединиться и в какой-то форме повлиять на решения по своей судьбе, это может позитивно сказаться на всей истории.
Есть измерение политического времени. У новой приднестровской власти временной ресурс гораздо меньше, чем у ее предшественницы. По всем признакам, социальные изменения в регионе накапливаются, накапливаются… Маховик политических изменений также набирает обороты, и с силой его инерции ничего не поделаешь. Дилемма проста: вы хотите жить долго и скучно, или быстро и ярко? Самое парадоксальное, что выбор делают не исполнители, а режиссеры. В политических биографиях ценится достоинство. Важно с достоинством принимать неизбежное.
Над Приднестровьем по-прежнему угрожающе нависают «геополитические тучи».
Энергия огромного международного внимания к маленькому Приднестровью никак не переплавляется в новое качество жизни приднестровцев. Люди хотят, «чтобы хуже не было», чтобы им не мешали жить, сеять хлеб, воспитывать детей, радоваться жизни. Они не хотят вновь оказаться в эпицентре «политического торнадо». Подытоживая сказанное, хочется просто сказать в эти праздничные весенние дни тост: «За процветание приднестровского народа!»
Сергей Широков, директор Бюро политических исследований «Медиатор» (Тирасполь, Приднестровье):
- Прежде чем обсуждать гипотетический вопрос объединения Республики Молдова с Румынией, необходимо определится, о каком именно механизме интеграции идет речь. Дело в том, что на сегодняшний день не существует предпосылок для серьезного обсуждения возможности прямого поглощения Молдовы соседним румынским государством.
Между тем, это не означает, что процесс интеграции Молдовы и Румынии снят с повестки дня. Международный опыт и практика последних десятилетий предлагает широкий набор моделей и форм глубинной интеграции при сохранении формальных государственных атрибутов.
Сегодня в Кишиневе и Бухаресте открыто звучат заявление о том, что «объединение двух румынских государств» состоится в рамках Европейского Союза и это будет вполне юридически обоснованным и легитимным процессом.
В то же время не стоит забывать, что процесс интеграции двух этих государств может происходить и вне рамок общеевропейского пространства. Совместные заседания правительств и парламентариев Молдовы и Румынии, открытие для Бухареста доступа к персональным данным граждан Молдовы, наличие румынского гражданства у представителей высших органов управления Молдовы и т.д. уже сегодня представляют собой набор элементов и инструментов, которые впоследствии могут быть трансформированы в модель межгосударственной ассоциации Молдовы и Румынии.
Если же вернуться к гипотетическому вопросу прямого поглощения Молдовы со стороны Румынии, то этот процесс, в первую очередь, должен насторожить саму Республику Молдову.
Очевидно, что развитие ситуации по данному сценарию приведет к появлению новых очагов дезинтеграции на территории самой Бессарабии – это может касаться и Гагаузии, и северных районов Молдовы с преобладающим украинским населением.
На мой взгляд, эта проблематика на сегодняшний день не является актуальной для Приднестровья. Суверенитет и юрисдикция Республики Молдова не распространяются на территорию Приднестровья. Приднестровье де-факто не является территорией Республики Молдовы, а это означает, что проблемы сохранения или ликвидации молдавской государственности на правом берегу Днестра являются исключительной прерогативой властей и общества Республики Молдова.
Все же иные сценарии будущего для нашего региона можно рассматривать только по итогам процесса урегулирования отношений между Кишиневом и Тирасполем, целью которого как раз и является определение политического статуса Приднестровья.
Нику Попеску, старший научный сотрудник Европейского Совета по международным отношениям (из Лондона для «Профсоюзных вестей»):
- Я не вижу возможности реализации такого сценария событий, при котором Республика Молдова становится частью Румынии: этого не хотят как жители самой Молдовы, так и граничащей Румынии. Нет никаких веских оснований серьезно воспринимать подобные заявления о слиянии этих соседствующих стран.
В Молдове число сторонников идеи воссоединения с Румынией на протяжении многих лет стабильно и не превышает 10% населения страны.
Другое дело, что в Приднестровье очень часто и много об этом говорят, вызывая искусственную обеспокоенность. В этом случае можно пожелать жителям и руководителям обоих берегов Днестра почаще ездить друг к другу, общаться, узнавать о настроениях простых людей, а не спекулировать подобной риторикой.
Визит заместителя председателя правительства РФ Дмитрия Рогозина в Молдову и Тирасполь пока не может пролить свет на дальнейший ход событий. Не исключено, что это такая шумная декларация, которая хорошо смотрится в России и Приднестровье, но щекочет нервы Кишинева, а после – мало что последует. Я сомневаюсь, что Россия пойдет на серьезное увеличение военной мощи в Приднестровье.
Что касается ситуации вокруг молдо-приднестровских отношений в целом, я думаю, что неопределенность будет существовать еще долгое время. Не то чтобы статус-кво – будут некоторые изменения, но не такие серьезные, которые могут повлечь реальную статусную трансформацию Молдовы и Приднестровья.
Раду Врабие, директор программ Ассоциации внешней политики (Кишинев, Молдова):
- Сразу хочу сказать, что объединение Молдовы с Румынией – это миф, который подогревается определенными политическими силами для своих электоральных целей. По сути, в РМ фактор сближения и объединения с Румынией был громким, но малочисленным еще в 90-х гг. и тогда процент таких националистических настроений был невысок, не более 15%. И это был пик.
Сегодня, когда заходит речь об объединении с Румынией, это электорат всего лишь одной партии – Либеральной, и то не весь.
Есть еще один аспект, который зачастую неверно трактуется, вызывая путаницу: это признание румынского языка. Жители видят Молдову суверенной независимой страной, говорящей на румынском языке. Любой, кто услышит диалог румынского и молдавского гражданина, поймет, что говорят они практически на одном языке. Общий язык вовсе не означает, что это первый шаг на сближение с Румынией, это всего лишь исторические реалии, которые имеют место быть. Я думаю, что никто не станет утверждать, что Британия хочет объединиться с США только потому, что говорят они на одном языке.
Меня, честно говоря, смущают подобные мифы относительно взаимоотношений двух самостоятельных стран. Нынешний правящий альянс, выступающий за евроинтеграцию, никогда не ставил своей целью объединение с Румынией, несмотря на избранный прозападный вектор развития государства.
Люди просто не развивали тот экономический потенциал, который можно использовать во взаимоотношениях Молдовы и Румынии. И он не был использован только из-за политического подтекста этих отношений.
Многие, может быть, и не знают, что одним из крупнейших торговых партнеров Приднестровья в Европе является Румыния - но это так.
На уровне намерений у РМ и Румынии никаких проблем не было все последние 20 лет, но до реального воплощения намеченного дело так и не доходило из-за политических проблем.
Каждая страна, каждый регион стараются развивать свои отношения в разных направлениях. Те экономические проекты, которые сейчас есть на бумаге между РМ и Румынией, касаются, прежде всего, энергетического сектора. То есть там, где Молдова очень и очень уязвима. Речь идет о постройке газопровода «Яссы-Унгены» и ЛЭП.
Развитие партнерских взаимоотношений с соседями – это нормальная международная практика, логически обоснованная. И в этом ничего нет плохого. У РМ есть два соседа. И если ты не используешь потенциал одного, то автоматически становишься слишком зависимым от другого.
Я не Нострадамус, и не могу предсказать будущее Приднестровья. Оно зависит и от международного контекста, и от регионального, и не всегда зависит от Кишинева и Тирасполя.
Я за то, чтобы население обоих берегов максимально принимало участие в определении своего будущего. Для этого мы должны говорить открыто об определенных мифах, искусственных проблемах, которые присутствуют на обоих берегах Днестра. Есть необходимость в разносторонней информации, чтобы жители и Молдовы, и Приднестровья могли знакомиться с разными точками зрения и мнениями, чтобы сделать осознанный выбор своего дальнейшего развития.
Дело в том, что большие актеры приходят и уходят, а жителям двух берегов Днестра нужно здесь жить и сотрудничать.
