Лидерство России - это не стратегия. Это объективная реальность для постсоветского пространства. Многим не нравится, как Россия свое лидерство осуществляет, но все с ним считаются. И пытаются сегодняшнюю Россию понять. «Использование региональных экспертных знаний и опыта для развития предсказуемых и надежных отношений с Россией» - такой проект инициировала Ассоциация внешней политики РМ. На днях она пригласила в Молдову одного из самых заметных и авторитетных российских экспертов по международной политике. Федор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», член президиума Совета по внешней и оборонной политике.
 
- Самая громкая молдавско-российская тема сегодня – задержание россиянина Багирова по обвинению в причастности к событиям 7 апреля. Российская пресса начала писать на эту тему недели через две после ареста гражданина России в Кишиневе. Почему?
 
- Я о проблемах господина Багирова тоже узнал не сразу. Молдова не в центре внимания российской прессы, поэтому и тема дошла лишь через какое-то время. Багиров – человек, известный в узких кругах. Он популярный персонаж блогосферы, но не видный общественный деятель. А блогосфера бурлит по поводу его судьбы. Представители молдавской власти, с которыми мне довелось тут встретиться, внятно претензий к господину Багирову не сформулировали, но заверяли, что все его права будут соблюдаться. Надеюсь, так и будет.
 
- Правовая защита соотечественников, культурное и гуманитарное сотрудничество, пожалуй, самые деятельные направления внешней политики России на пространстве СНГ. Почему именно оно? Попытки прекратить разъединительный процесс?
 
- Действительно гуманитарное сотрудничество декларируется как важная часть внешней политики. И в последние годы предпринимаются институциональные меры: создан фонд «Русский мир», активизировалось Россотрудничество. Эффективность этих мер разнообразна – где-то есть, где-то нет. Но они очевидно полезны. Например, в Средней Азии вообще начинают забывать, что такое русская культура, хотя это резко обедняет обе стороны.
 
А преодолеть тенденции к разъединению такими способами невозможно. Мощнейший дезинтеграционный импульс, который был дан распадом СССР, наверное, непреодолим. После окончания той исторической эпохи поворота к реинтеграции в понимании восстановления государственного единства нет и не будет. Хотя это не означает, что дрейф в разные стороны будет продолжаться, и экономическое сближение крайне выгодно всем.
 
В нулевые годы закончился и характерный, особенно для западного СНГ, период конкуренции со стороны Запада и России за влияние на эти страны. Мнение: мы так важны, потому что на нас хотят влиять, ошибочно. Желание влиять сильно поубавилось. Этим странам теперь надо напоминать о себе, обращать на себя внимание, даже таким крупным, как Украина.
 
- В одном из ваших газетных выступлений вы заметили, что России не нужно больше тратить время на диалог с ЕС, что у нее есть гораздо более важное направление для развития сотрудничества – азиатское. Однако такая позиция не оставляет Молдове перспектив сотрудничества с Россией.
 
- Тенденция такова, что Евро-Атлантика, как центр мировой политики, мировой активности, отходит на второй план. Истинное внимание крупных игроков перемещается в Азиатско-Тихоокеанский регион. Главным центром стратегической игры в 21 веке становится Азия, Южная и Восточная. Однако это процесс не одного месяца или года.
 
Что касается непосредственно Молдовы, то здесь работает скорее инерционный компонент, чем некий взгляд в будущее. И Россия не разорвет связи с Европой. Конечно, экономически это есть и останется главным направлением очень долго. Я говорил о политических перспективах. Евросоюз как политический субъект не состоялся, предстоят кардинальные перемены. И Молдове тоже надо из этого исходить.
 
- Недавно принято решение, что в Армении российская военная база останется еще на 50 лет. Это значит, что вопрос карабахского урегулирования отложен в дальний ящик. Таким же будет подход России и к другим замороженным конфликтам на пространстве СНГ?
 
- Проводить параллель между карабахским конфликтом и приднестровским не следует. Карабахский конфликт может в любой момент превратиться в новую большую региональную войну. Пребывание российской базы в Гюмри – это одна из гарантий невозобновления военных действий. А начнись война, Россия окажется перед чудовищным выбором. С одной стороны, Армения – союзник, с другой – очень важный субъект евразийского энергетического пасьянса Азербайджан. Россия не сможет сделать выбор, поэтому она сохраняет в регионе статус-кво. Это не откладывание в долгий ящик, а избежание худших сценариев.
 
В приднестровском конфликте задача примерно та же, но иные мотивы. Здесь перспективы насильственного решения, слава Богу, отсутствуют или ничтожно малы. Однако и гипотетическое решение проблемы создаст массу новых проблем. Объединение в границах Молдавской ССР сегодня – это сложнейший процесс создания нового государства. Он неизбежно вызовет массу внутренних напряжений и трений. Кишинев к этому готов? Да и России не удастся остаться в стороне.
 
Так же, как и в случае окончательного размежевания сторон. Признать Приднестровье как государство? А потом полностью его субсидировать?
 
Любое изменение сложившегося положения вещей пока влечет за собой больше вопросов, чем ответов.
 
- Оценивая последние российско-белорусские события, вы заметили, что «Москва дожимает Минск на предмет ключевых активов», и согласие Лукашенко на передачу привлекательной собственности «будет означать утрату страной реального суверенитета». Российские инвестиции более опасны для суверенитета, чем, например, европейские?
 
- В белорусском случае нет такой альтернативы. Президент Лукашенко плотно перекрывает все европейские опции для Беларуси. Хотя при возможно большей выгодности сотрудничества, Европа и суверенитет ограничивает гораздо жестче. Это сообщество, где управляют правила и законы, формулируемые извне. Но это свободный выбор.
 
А Беларуси никто не предлагает ни ту, ни эту сторону. Там события обвального характера. Страна фактически обанкротилась, и ключевые активы придется отдавать ради выживания.
 
- Большинство стран, в том числе Молдова, живут сегодня в условиях самоограниченного либо насильно ограниченного суверенитета. Возможно, он - вообще уже не столь важный элемент?
 
- В реальности, полноценно суверенных стран, которые делают все, что хотят, очень мало. США, Китай, Индия, Россия…
 
Ограничение суверенитета в сложной системе международных отношений – вещь почти неизбежная. А когда речь идет о малых странах, то иначе невозможно. Потому что они находятся в очень узком коридоре возможностей. Особенно те, которые зажаты между такими крупными субъектами как ЕС и Россия.
 
Вопрос – ради чего ограничивать? Здесь ситуация изменилась по сравнению с тем, что было еще пять-семь лет назад, интеграция не гарантирует решение проблем.
 
Но суверенитеты никуда не денутся. Иллюзия 90-х годов о том, что мир идет к совершенно новому – сетевому - устройству, всего лишь беллетристические упражнения. Мы видим: когда нет суверенитета, нет ничего.
 
Суверенное государство подвергается атакам со всех сторон, потому что глобализация – это не шутка. Но глобальная экономика, стирающая суверенитеты, сталкивается с политикой, которая остается национальной. И ничего с этим невозможно сделать.
 
- Основные претензии молдавских политиков к России - это: постоянно растущие цены на энергоресурсы, военный контингент в Приднестровье, постоянные попытки давать оценки местной политике. Ну и, конечно, у них есть вопросы: чего же вы от нас хотите? Вы не даете нам возможности спокойно развиваться так, как нам бы этого хотелось!
 
- Все эти упреки из разных категорий. Цены на газ растут на европейском рынке, и Молдова находится в той же ситуации, что и все прочие. Вывод военного контингента плотно увязан с приднестровским урегулированием, а это надолго. По поводу российских оценок молдавской политики – здесь, к сожалению, трудно спорить. Россия часто ведет себя, как слон в посудной лавке, совершенно не понимая в силу различий в размерах, что высказанное шепотом в Москве канонадой разносится здесь.
 
Проблема российской политики в том, что ей не хватает такта. США навязывают свои модели управления и политические системы намного жестче, но упаковывают это в безукоризненные, корректные формулировки. А Россия хоть и навязать-то реально может довольно мало, но шума и обид от этого получается много. В Молдове подобное случилось совсем недавно, когда была попытка сформировать правящую коалицию.
 
Надо просто отдавать себе отчет, что отношения между Молдовой и Россией никогда не будут симметричными. Россия, конечно, зависит в определенной степени от того, что здесь происходит. Например, попытка разрешить приднестровскую проблему, наверняка, будет расценена определенными кругами, как сдача позиций. И все же зависимость России от Молдовы не сопоставима с тем, насколько Молдова зависит от России. Если Молдова хочет решать какие-то вопросы, инициатива должна исходить от нее.